Новомученики земли Чувашской
Много говорено о том, что такого грандиозного подвига мученичества и стояния за веру, как в Русской Церкви XX века, не знает история, что количество умученных и пострадавших за веру православную в России превосходит все мартирологи прежних веков вместе взятые. Но тем не менее мы больше знаем и исторически, и своим духовным опытом святых древней Церкви, нам ближе сугубо почитаемые нами великомученики древней Церкви, чем те святые, дети и внуки которых еще живы и известны нам. Однако все мы духовно предчувствуем, что именно подвигом и молитвами наших новых мучеников стоит сейчас наша Церковь, что именно в их “спасительном сеянии” крестного стояния за веру и Церковь лежит надежда на спасение и возрождение нашего православного Отечества.
И тем не менее между нами и ними, между нашей церковной жизнью и их жизнью во Христе лежит брешь, некий провал, разрыв в духовной преемственности. Мистически такая преемственность непрерываема, так как основана на сакральном иерархическом преемстве и единстве Церкви земной и небесной. Но в историческом плане такое может случиться. Сам подвиг новомученичества в России является продолжением всей духовной традиции нашей Церкви и ее естественным результатом. Наша Церковь последовательно, веками готовила себе этих великих святых, хотя до времени подвига мученичества в ее земной истории почти не было. Это естественно именно потому, что Церковь всегда живет подвигом. И в данном случае подвиг монашеского подвижничества, который был особенно очевиден в Русской Церкви, родил небывалый дотоле подвиг мученичества и исповедничества. И наши новые святые явились естественными продолжателями духовных трудов преподобных отцов и святителей. Это особенно видно, когда вспоминаешь о том кощунном изъятии и уничтожении святых мощей. Уже прославленные русские святые как бы изволили пострадать со всею Церковью, отдав свои святые нетленные телеса на поругание (святитель Иоасаф Белгородский, преподобный Сергий Радонежский, преподобный Савва Сторожевой и многие другие). Но наша Церковь была поставлена в такие условия, в которых была не в состоянии заступиться за мощи своих мучеников.
Это было трагедией нашей Церкви, когда мы говорили, что нет гонений на Церковь, что в тюрьмах сидят только уголовники, а не мученики. Потом мы боялись поминать их имена в церкви, и несколько поколений выросли с духовным изъяном, не восприняв от наших святых духовной эстафеты. Это очень хорошо чувствовали идеологи коммунизма и атеизма, которые последовательно очерняли и оклеветывали драгоценные имена Царственных страстотерпцев и наших иерархов, запугивая священноначалие, пресекая всякую попытку назидания народа Божия на недавнем подвиге мученичества. Только небольшая группа церковной интеллигенции благоговейно хранила, собирала и через самиздат распространяла драгоценные сведения о жизни святых страдальцев. И великий им за то поклон. Той же Зое Крахмальниковой, несмотря на ее теперешнюю позицию. Церковь молчала, а идеологическая машина работала очень хорошо, создавая своих кумиров, своих героев, свои идеалы для подрастающего поколения, для тех, из кого предполагалось сделать новую формацию, “нового советского человека”. Так Богом устроен человек, что он ищет подражания. В нем заложено подобие Божие, и человеческая душа все время ищет подражания, по слову апостола Павла, «подобни мне бывайте, якоже аз Христу» (1Кор 4:16; в Синодальном переводе: «подражайте мне, как я Христу»).
…И вот сейчас мы имеем то, что имеем: совершаются официальные канонизации святых новомучеников, составляются тропари и молитвы, пишутся иконы, но так долго ожидаемого общенародного почитания нет. Потому что чтобы почитать мучеников, надо не просто свечи ставить, надо полюбить их подвиг, надо жить подвигом, а такую традицию мы утратили. Поэтому возникает духовная проблема нашего бессилия в почитании святых. Для нас это еще связано с тем, что мы, современные люди, в своем большинстве являемся потомками по кровному родству не мучеников, а наоборот, гонителей и мучителей, в лучшем случае равнодушных, на глазах которых уничтожалась Церковь, а им было – все равно. На нас ложится поэтому особая ответственность перед нашей Родиной и нашей Церковью, так как слова кровь их на нас и на чадах наших к нам тоже относятся. …… Приникнув к нашим святым новомученикам, мы, с одной стороны, получим от них духовную помощь, а, с другой – дадим нашим детям реальные, близкие, родные идеалы для подражания.
Конечно, сразу может возникнуть проблема формализации этого прекрасного начинания. Совершенно невозможно идти накатанным светским путем, выпуская стенные газеты и присваивая учреждениям имена.
Но каким образом возможно преодолеть этот духовный вакуум и восстановить эту связь? Здесь, мне кажется, есть возможные пути, которые доступны многим педагогам, семьям и приходам. Это путь свидетельства. Ведь само слово мученик – μάρτυρος – значит «свидетель». Именно мученичество было наиболее мощным свидетельством о Христе, и мы, слава Богу, еще имеем живых свидетелей о наших новых святых. Кроме того, почти каждый русский храм является свидетельством мученичества, нет в России такого храма, в истории которого не имелось бы своих мучеников и исповедников. И непременной обязанностью каждого прихода является восстановление этой памяти, поиск имен и свидетельств о жизни и страданиях священников и прихожан наших храмов, сугубое молитвенное их почитание.
Протоиерей Алексий Уминский
Воспитание в школе через почитание новомучеников Российских
Источник
(35)