У нас есть доказательства подлинности святынь, уверен старший научный сотрудник Института российской истории РАН, доктор исторических наук Николай Лисовой. По его словам, наше знание отчасти основано на предании. Приблизительно в 326 году святая равноапостольная царица Елена, мать императора Константина, прибыла по поручению своего сына в Иерусалим. К этому времени гроб Иисуса Христа был вот уже 200 лет как утерян. На месте сада, на территории которого находилось кладбище, возвышалась насыпь Адриана. Христианская община, хранившая память о местоположении святыни, указала Елене на это место. Вместе с Иерусалимским епископом Макарием I святая Елена начала раскопки и указала точное место распятия и погребения Господа Иисуса Христа, а также крест, на котором Его распяли. Константин построил вокруг гробницы ротонду, а напротив нее — длинную церковь в форме базилики. Между ротондой и базиликой находилась скала Голгофа. До сегодняшнего дня сохранились как остатки этих строений, так и подробная переписка императора с епископом Макарием, которому он поручил строительство.
Что же до «Крестного пути», то, как утверждает сотрудник кафедры географии Еврейского университета, православный гид Роман Гультяев, это не обман и не фальсификация, а результат религиозного творчества. «Желание видеть любимого — естественное свойство любви, в том числе и любви человека к Богу, — говорит Роман. — В июле 1099 года участники первого крестового похода отбили Иерусалим у мусульман и нашли постройки времен Константина разрушенными или сильно поврежденными. Вероятно, они ожидали большего и своими руками начали достраивать недостающее. Это была реконструкция библейского пространства, его воссоздание в современной крестоносцам действительности. Они построили большой храм с колокольней, который включил в себя остатки ротонды Константина, скалу распятия и фрагменты базилики. Это тот храм Гроба Господня, каким мы его знаем сегодня. Похожим образом появился и Крестный путь, который был создан в XIV веке католиками-францисканцами. Уже тогда никто никого не пытался убедить в том, что Спаситель наступил именно на тот, а не иной камень. С этой точки зрения современный Иерусалим можно назвать иконой Иерусалима библейского. А икона — это не фотография, у нее другие задачи. Портретное сходство становится не так важно, как реальность изображаемого события, его историчность. Это действительно происходило, и благодаря Иерусалиму мы можем об этом вспоминать».
Продолжение следует…
(109)